Кто из нас не наблюдал на детской площадке, как симпатичная, вполне внешне интеллигентная мама хвалит своего малыша, ударившего ведёрком сверстника, который пытался отобрать у него игрушку: «Правильно, не давай себя в обиду!».
Кто не слышал, как папа учит трёхлетнего сына: «В следующий раз не жалуйся, что тебя толкнули, а сам толкни так, чтобы больше не лезли!».
Кто усомнился в правоте родителей, записавших первоклассницу в секцию карате: «А как же? В наши дни нужно уметь за себя постоять»…
Казалось бы, всё правильно – родители учат детей постоять за себя, руководствуясь абсолютно благими намерениями. Если сказать кому-либо из них, что такие уроки воспитывают в их детях агрессивность, они, вероятнее всего, ответят: «А вы предлагаете мне растить мямлю, не способного отстаивать свои интересы?» И спустя лет десять будут страшно удивлены – как это их ребёнок, в которого они так много вложили, ударил кулаком в лицо пожилого соседа, подвесил в парадной за лапы бродячего кота или окунал одноклассника головой в унитаз…
В переводе с латыни слово «агрессия» означает «нападение», «враждебность», и все мы знаем, насколько таким эмоциям подвержены тинейджеры. А поскольку абсолютное большинство из них чувствует и действует, что называется, по полной программе, через край, стоит ли удивляться данным МВД, согласно которым подростки ежегодно совершают как минимум 48 тысяч правонарушений? И, может быть, прав был лауреат Нобелевской премии по физиологии Конрад Захариас Лоренц, утверждавший, что агрессия – не зло, а природный инстинкт, способствующий выживанию вида, а вовсе не направленный на его самоуничтожение? Но в таком случае не следует ли нам всем согласиться с тем, что мода на агрессию, о которой так настойчиво твердят психологи и социологи, вовсе не тревожный симптом, а значит, не нужно пугаться девиантного поведения подрастающего поколения?
Пытаясь найти ответы на подобные вопросы, понимаешь: впереди тупик. Однако мириться с тем, что происходит с нашими детьми, нельзя. Поэтому «Аист на крыше» обратился к академику РАО, доктору психологических наук, профессору, заслуженному деятелю науки РФ Артуру Реану.
Интервью с Артуром Реаном
– В ТВ-новостях, Артур Александрович, что ни день, сообщают о совершённых детьми преступлениях. Что делает государство? Помещает их в специальные учреждения. Но может ли пусть и детская, но тюрьма исправить оступившегося ребёнка?
– Однажды, будучи в Берлине, я посетил тюрьму для несовершеннолетних. Пообщался с заключенными, с психологами и узнал, что перед выходом на свободу ребята проходят длительный специальный курс тренинга по снижению агрессии. Им помогают выработать и довести до автоматизма навыки неагрессивного поведения. Учат, как надо реагировать, если тебя, к примеру, случайно толкнули или сказали грубое слово.
Всему этому можно и нужно учить и у нас. Только не в тюрьме, а в школе. Потому что мировая криминологическая статистика свидетельствует: рецидивная преступность среди тех, кто впервые попал в места лишения свободы в возрасте до 17 лет, существенно выше, чем среди тех, кто оказался там в первый раз во взрослом возрасте.
Вообще-то есть и другая статистика – количество преступлений, совершённых несовершеннолетними или с их участием, в России неуклонно снижается. Динамика чёткая. Однако это не повод делать благостные выводы, мол, если так, давайте эту тему закроем, хватит уделять ей внимание. Потому что, даже если таких случаев останется в разы меньше, чем сейчас, риски сломать жизнь молодого человека очень высоки.
– Вы сказали, что профилактикой детской агрессивности должна заниматься школа. Но кто? Психологи? Так ведь их в половине учебных заведений вообще нет!
– Опять-таки по статистике, в конце 2016 года педагоги-психологи имелись в штате 53,1 процента российских школ. Это мало. Но есть и ещё нюанс – на каждого психолога приходилось на тот момент 880 учеников. При такой нагрузке совершенно невозможно ожидать хоть какой-то значимой эффективности работы. Ожидания по отношению к психологам действительно завышены, согласен, и кстати, психологи сами их создали, пытаясь доказать свою нужность. Но теперь, при нынешнем функционале, имеется риск поверхностного отношения психолога к своим обязанностям.
Сейчас, правда, есть поручение от министра просвещения пересмотреть штатное расписание и чуть ли не в два раза уменьшить количество учеников на одного психолога. Но одновременно – не знаю, слышали ли вы об этом, – высказано предложение вообще убрать из школы психологические службы, заменить психологов воспитателями. Причём это предложение исходит от лиц, имеющих высокие государственные должности!
– То есть воспитывать детей будут учителя?
– Учителя могут воспитывать детей и должны это делать! В любом учебнике педагогики означено: образование – процесс, включающий в себя обучение и воспитание. Но тут всплывает не менее серьёзный вопрос.
До тех пор, пока главным и единственным критерием при определении рейтинга школы будет оставаться образовательная успешность – что, разумеется, важно! – никаких серьёзных изменений в воспитательном направлении не произойдёт.
150 лет назад Чарльз Диккенс написал: «В школах, где царит неприкрытая жестокость, вряд ли могут обучать хорошо, даже безотносительно к тому, стоит ли во главе их тупица или человек знающий». Это заключение великого писателя не потеряло актуальности и в наши дни, успешность системы образования зиждется не только на когнитивных аспектах, не менее важны моменты, связанные с социальной ситуацией и эмоциональными отношениями.
Источник фото:
В прошлом году мы провели исследование школьной агрессии – буллинга, в нём приняли участие 800 учеников 9–10 классов, и было установлено: чем хуже школьный климат, тем выше агрессивность. При этом показательно, что дети, не вовлечённые в ситуацию травли, оценивают школьный климат и безопасность значимо выше, чем те, которые принимали в происходящем какое-либо участие, независимо от того, являлись они жертвами, агрессорами или наблюдателями.
– К сожалению, буллинг стал некоей приметой нашего времени…
– Это явление было всегда, мы знаем о насилии в школе по текстам на месопотамских глиняных табличках. Но в последнее время интенсивность агрессивных реакций действительно возросла. Причем агрессия проявляется и у подростков из вполне «благополучных» семей.
К слову, с такими случаями работать сложнее, так как возникают трудности с диагностикой. Если мы знаем, что семья относится к группе риска, например, оба родителя пьющие, то реагируем моментально: давайте спасать детей! – и отправляем туда психолога, педагога, соцработника. Когда же папа и мама работают, да ещё и числятся на хорошем счету, в такую семью никто, естественно, не ходит. А между тем там возникает не меньше проблем с ребёнком. Причём зачастую в случаях, когда взрослые имеют в плане воспитания вполне благие намерения.
Характерная ситуация – родители занимают крайне «либеральную» позицию, рассуждают: мы уважаем своего ребёнка, признаём его автономность и права личности, поэтому не вмешиваемся в его дела, не контролируем.
– Подобные случаи сегодня не редкость…
– Да. А американские исследования показали, что именно из таких семей выходит наибольшее количество асоциальных детей. Кстати, не так давно, просматривая отсроченные опросы, я обнаружил, что спустя 15–20 лет люди, которых так воспитывали, высказывают недовольство своим детством.
– Вы хотите сказать, что в подростковом возрасте семья отступает на второй план?
– Педагоги-психологи знают эту сентенцию, появился даже термин «замещение родителей группой сверстников». Однако специальные исследования показывают: это характерно далеко не для всех сфер жизни.
В ходе одного из анкетирований российских старшеклассников спросили, с кем бы они предпочли проводить свободное время, и родители оказались у юношей на последнем – шестом – месте, а у девушек – на четвертом. Но, отвечая на вопрос: «С кем бы ты стал советоваться в трудной житейской ситуации?» – и те, и другие поставили на первое место мать, а на второе – отца.
Насколько бы важна ни была школа, центральный институт воспитания и социализации личности – семья. Но, как заметил в одном из своих писем Артур Конан Дойл,
«Семья не является основой общественной жизни. Основой общественной жизни является семья счастливая»…
