Источник фото:
Многие родители – сторонники строгого воспитания: главное – дисциплина, порядок, наказания за провинности. Считается, что так лучше и для самого ребёнка. Но зачастую результат оказывается хуже некуда.
«Моя бабушка – памятник»
Лёньке всего двенадцать лет, но у него уже столько врагов, что хватит на троих долгожителей-рецидивистов.
– По тебе колония для малолетних плачет! – кричала как-то раз прямо на уроке учительница рисования, доведённая Лёнькой до полубессознательного состояния.
Но на самом деле он никакой не преступник. И совсем не обязательно им когда-нибудь станет. Лёнька – парень умный, хитрый и, несмотря на свой нежный возраст, глубоко циничный. А ещё он не желает признавать общепринятые правила поведения. Учёный человек сказал бы про него: «Тинейджер, не желающий социализироваться».
Ох, не желающий!..
Лёнька любит посреди урока встать и выйти из класса, без спроса. Погуляет минут десять и вернётся.
Если ему кажется, что математичка скучно рассказывает новый материал, начинает петь. Не очень громко, вполголоса, но никто уже не может сосредоточиться – ни ребята, ни сама учительница.
Источник фото:
А если покажется, что у молоденькой преподавательницы по английскому платье обтягивающее или в блузке есть намёк на декольте, громко заявляет:
– Ну Вы сегодня и вырядились! Как в ночной клуб!
И с одноклассниками он такой же нахальный.
Частенько дразнит и обзывает ребят, причём не в шутку, а по-серьёзному. Девочку, которая на голову выше всех, назвал колокольней. Другой, которая немного заикается, поёт: «З-заика моя, я твой з-заИчик». А Павлушу, толстого мальчика, прозвал «Паша, манная каша».
Ручка, пенал, мобильник – всё, что лежит на парте, может взять и положить к себе в карман. А не то, если забыл дома свой учебник, достать его из чужого портфеля. Он вернёт этот учебник, обязательно вернёт, только сперва прочитает параграф, который задали на дом.
Кстати, с успеваемостью у Лёньки всё не так плохо. Пятёрок, конечно, в его дневнике днём с огнём не сыщешь, потому что учится он как бы между прочим, но и двоек – тоже, поскольку далеко не дурак.
Такой, с позволения сказать, ученик – всеобщее наказание: и для директора, и для учителей, и для ребят. Но отсталости в развитии у него нет, и на учёте в детской комнате полиции он не состоит. Попробуйте от такого избавиться – семь потов сойдёт!
Впрочем, педагогический коллектив во главе с директором готов и на сто семь потов, только бы сбагрить этого несносного мальчишку в школу для трудных подростков. Однако дело-то не в Лёньке, а в его… бабушке. А она у него, как он сам выразился, – памятник. Её ничем не возьмёшь: пробовали подступиться, но куда там… Прислала грозное письмо, смысл которого сводился к тому, что учителя сами во всём виноваты и с них ещё надо спросить, «почему Лёнечка такой».
Источник фото:
Оказывается, эта бабушка – большой человек в одной из ведущих политических партий, занимается там проблемами подрастающего поколения, без пяти минут депутат Госдумы и прочая, и прочая.
Убойное воспитание
Эту историю мне рассказала моя знакомая. Она не только работала учительницей в той самой школе, которую Лёнька осчастливил своей персоной, но и жила с ним в одном доме и даже в соседних квартирах, на одной лестничной площадке.
В довершение ко всему выяснилось, что Лёнькина мама – сама учительница, но, работая в другой школе, Лёньку к себе, как это обычно бывает в таких случаях, переводить даже не пыталась. И вообще, на родительские собрания обычно приходит Лёнькин отец – мужчина, твёрдо убеждённый, что «семья сделала для пацана всё, дома его с самого начала всегда воспитывали по науке, а вот учителя испортили его своими вольностями».
Наука воспитания напоминала строевой устав, состоящий из трёх разделов.
1. Дисциплина
Мальчик всё должен был делать по расписанию: подъём, зарядка, завтрак, школа, обед, домашние уроки, гуляние, домашние развлечения, ужин, чтение книги, отбой.
Взрослых было трое, ребёнок – один. Но чем дальше, тем он успешнее их обманывал, потому что постоянно кого-то контролировать не менее утомительно, чем во всём подчиняться. Зарядку Лёнька делал в четверть силы, да к тому же отвернувшись от отца, а потому с закрытыми глазами, продолжая спать. Домашние задания оказывались вполовину короче, чем на самом деле. Книги – про природу, стихи и «прочую дребедень» – он читал в лучшем случае по диагонали, а если заставляли читать вслух – автоматически, даже не пытаясь задумываться над смыслом.
Единственным удовольствием было гуляние, потому что гуляли они втроём: Лёня, отец и Джек – весёлый и добрый боксёр-двухлетка. Лёнька с Джеком носились как угорелые, а отец плёлся где-то далеко сзади, посасывая из бутылки пиво, купленное тайком от жены и тёщи.
2. Система наказаний и поощрений
Эта система напоминала правила пользования метрополитеном: то, на что пассажиры имеют право, можно пересчитать по пальцам, зато обязанностей – впятеро больше.
К поощрениям обычно относились «домашние развлечения»: сидеть в компьютере можно не час, а полтора, и читать не скучнятину, а книжки Остера. Или в воскресенье он шёл не с мамой в очередной музей, а с папой на хоккей или футбол.
А вот наказаний было много, и самых разных. Не выучил стихотворение – выучи два. Получил тройку за контрольную по алгебре – в воскресенье мама ещё раз пройдёт с тобой этот материал, и будешь решать не четыре примера, а шесть. В дневнике замечание за плохое поведение – останешься без Остера и будешь читать Пришвина на полчаса дольше. И так далее, до бесконечности.
Источник фото:
3. Нравоучительные занятия
Какую бы книжку по программе Лёнька ни прочитал, на какой бы спектакль в воскресенье или в каникулы его ни водили, потом бабушка, иногда мама, устраивала подробнейший разбор прочитанного или увиденного произведения. Что хотел сказать автор, кто правильно поступил, а кто нет, и что бы ты сделал на месте того или иного персонажа... А потом всё это надо было записывать в дневник.
Это была пытка, наказание ни за что!
Трудно быть другом
Скажете, это редкий случай? Да, но лишь потому, что Лёнькины домочадцы довели принцип воспитания «по науке» до логического абсурда.
А сам принцип-то, увы, очень распространённый. Ребёнку нужна дисциплина, а иначе разбалуется и потом сам же будет мучиться всю жизнь. Наказание должно быть неотвратимым – тогда человек вырастет законопослушным, правильным и никогда не свернёт на кривую дорожку. Учиться думать, анализировать надо сызмальства…
И в большинстве книг по воспитанию именно так и написано. Да и нас самих, за редкими исключениями, так воспитывали, и ничего – выросли не хуже других.
Вот именно – не хуже. А хотелось-то, чтобы лучше.
Такое воспитание – не то полуказарменное, не то полутюремное – не может главного: оно не способно вырастить независимую, свободную личность. Наоборот, получается изломанный (а чаще сломанный) человек.
Этот человек смертельно боится тех, кто сильнее, и обычно стремится к тому, чтобы самому стать сильным, чтобы повелевать другими, кто слабее.
Этот человек, перед тем как совершить безнравственный, аморальный поступок, думает не о своей совести или общественном мнении, а лишь о том, чтобы не поймали.
Источник фото:
Этот человек видит всё окружающее и самого себя в примитивной картине мира, где существуют только две краски – чёрная и белая, две оценки – плохо и хорошо, два правила поведения – нельзя и можно. И если можно, то по максимуму.
Этот человек страдает двуличием, потому что с детства приучен: важно не то, что ты сделал, а то, узнали об этом твои начальники или нет.
И ещё одно, вероятно, самое страшное: этот человек зачастую и своих детей растит точно такими же. Сломать матрицу воспитания, заложенную в тебя ещё в раннем детстве, очень трудно. Тем более если ты не понимаешь, чем она плоха.
…Воспитание ребёнка по науке, вычитанной из книжек или унаследованной от родителей, – далеко не всегда лучший вариант. Наоборот, как показывает практика, – худший. Потому что книжки пишут не для того, чтобы мир стал лучше, а чтобы читатель задумался. И родители наши – не Песталоцци с Ушинским. К тому же и ребёнок – не бытовой прибор вроде стиральной машины или телевизора, его не вырастишь в соответствии с инструкцией по эксплуатации.
Что же тогда представляет собой воспитание детей?
Если коротко, это постоянное выполнение двух задач. Первая – быть своим детям старшим товарищем. Вторая – воспитывать их не только словами, но прежде всего личным примером. Чтобы ваши дети видели в вас своего друга, вы должны очень сильно дорожить дружбой с ними. Именно в этом ваш авторитет, а не в приказах и наказаниях. А чтобы ваши дети всегда были добрыми, честными и совестливыми, именно такими должны быть вы.
Вот, собственно, и всё. В буквах – сущая безделица: всего один небольшой абзац. Но в жизни – нескончаемый и величайший труд.
