Режиссерка, сенаторка, редакторка – модные издания теперь смело используют подобные словоформы. Но откуда растут ноги у нового языкового явления?
В отличие от многочисленных калек с иностранных языков и попросту новых слов для обозначения новых же явлений, феминитивы вроде «авторка», «редакторка», «режиссерка» появились не по требованию языка, а по желанию части социума. Их происхождение кроется в самом корне термина – «фемин», но отсылает вовсе не к «фемине», то есть женщине, а к самому что ни на есть феминизму. И вот здесь я, как человек, несколько лет писавший диплом на тему гендера, изначально нашла некий надлом логики. Сразу признаюсь – идеи феминизма мне всегда были близки. Но остро царапало неумение в России их правильно понимать. И немытые, мол, феминистки, и страшные, и двери им открывать нельзя, и мужиков ненавидят, а в праздники они разрисовывают оголенные груди и бросаются на городские площади с плакатами. Конечно, все не так. Речь идет в первую очередь о гендерном различии, которое и пытаются сгладить/сровнять феминистки. И, кстати, положительные плоды их борьбы в итоге пожинают и мужчины. Гендер – это навязанные обществом роли. В патриархальном обществе девочка играет в куклы, потом растит детей и вяжет носки. А мужчина не смеет ныть и плакать, работает и требует к себе безусловного уважения. Вы чувствуете, как в последнее десятилетие подобные аксиомы уже перестали быть незыблемыми? Конечно, чувствуете. Так вот, в этом заслуга как раз феминисток. Именно за это в том числе они и боролись, а вовсе не за признание их, например, физических возможностей наравне с мужскими. Так что предложения «победить мужика в рукопашке» или «отслужить в армии» ничего общего с феминизмом не имеют, так как с биологическими, а не гендерными различиями никто и не спорит.
Итак, феминистки борются за гендерное равноправие. За то, чтобы был человек со своими желаниями и особенностями, а его пол – уж дело десятое. Чтобы каждый мог выбирать себе любую профессию и не встречал препятствий на этом пути из-за юбки на попе. Чтобы в семье оба партнера могли выбирать, кто сидит дома с ребенком, а кто работает – без оглядки на якобы исторически женские обязанности. Но вот в чем соль: в таком контексте появление феминитивов выглядит не совсем логичным. Если важен просто человек, а не его пол, то зачем же подчеркивать его гендерную принадлежность с помощью суффиксов? А вот зачем.
Гендерное равенство и борьба за него – это хорошо. Но только в случае, если мы пытаемся сгладить различия между двумя равными в правах группами общества. То есть с языковой точки зрения это могло бы выглядеть так: если бы исторически были «автор» и «авторка», то есть способность женщины быть писателем, например, никогда не вызывала сомнения, пусть и три века назад, то тогда сегодня имел бы смысл поиск гендерно-нейтральных словесных форм. А так, если мы остаемся при неизменном «докторе», «прокуроре» и «профессоре» – по-прежнему возникают ассоциации лишь с мужчиной-специалистом. Не совсем похоже на гендерное равенство, не так ли?
Источник фото:
Карина Зинченко, психолог:
«На вопрос о появлении феминитивов я отвечу так: феминитивы были всегда. Только раньше они касались очень узкого круга профессий, а сейчас происходит естественная адаптация языка под современные реалии. И это хорошо. Потому что «врач на рабочем месте начал рожать» – это пока из области фантастики. «Врач наблюдала» – это уже диссонанс. Язык постоянно меняется, появление новых феминитивов – это отражение современности. В феминистском дискурсе наличие феминитивов в речи имеет немаловажную роль наравне с остальными способами борьбы за равные права для женщин. Когда мы говорим «авторка» вместо «автор», мы выводим на поверхность женщин, делаем их видимыми. Так же и с остальными феминитивами. Кажется, что это незначимое изменение и не играет роли. Но на самом деле, когда мы слышим «автор», мы в первую очередь представляем мужчину. Так работает человеческий мозг. Можно долго спорить о том, что феминитивы коверкают язык. Но тогда давайте говорить, например, «брюки из плотной хлопковой ткани» вместо «джинсы», «потелка» вместо «свитер», «нога и мяч» вместо «футбол» и так далее. Не надо бояться менять язык, адаптируя под реальность. Надо понимать причины».
Снежана Замалиева, психолог-эксперт, кандидат философских наук:
«Распространение феминитивов связано с феминистским движением и идеями гендеркорректности. Исторически в нашем языке преобладали профессии, род которых всегда был мужской. Это не случайно, многие области были просто закрыты для женщин. Потом их «приучали» узнавать себя в словах мужского рода: врач, доктор, психолог, кандидат наук, философ и т. п. А сейчас появилось большое количество новых феминитивов: поэтка, блогерка, специалистка... На мой взгляд, проблема гораздо многограннее и сложнее. И ее решение лежит не в поле создания новых феминитивов. Важно глубинно менять отношение к женщинам, признавая их безусловную ценность в этом мире. И в первую очередь – личностную ценность».
Неудивительно, что появлению феминитивов сопротивляются как раз патриархально настроенные мужчины – даже среди филологов. Подобные языковые формы как очередной шаг в феминистской борьбе могут очень сильно раздражать. Человек, изначально негативно настроенный против борьбы женщин за свои права (опять же, из-за неверного понимания смысла этой борьбы), в появлении «авторок» и «специалисток» видит лишь некую красную тряпку, попытку эпатировать и громко заявить о себе. На фоне такого восприятия, конечно, очень трудно осознать все нюансы, которые неуклонно вели к появлению феминитивов – пусть даже временному.
Дмитрий Новокшонов, филолог-классик:
«Изменения в языке и речи отражают изменения в обществе. Появление так называемых феминитивов в русском языке и речи, по моему мнению, отражает не естественное увеличение общественной роли женщин, а искусственное умаление общественной роли мужчин, некритически заимствованное с так называемого Запада. Слова вроде «студентки» или «учительницы» еще в XIX веке были просто немыслимы. Слова «генеральша» и «врачиха» обозначали жену генерала или врача, представить женщину-генерала или хирурга во время Крымской войны просто невозможно. Если поветрие уравнивать мужчин и женщин станет нормой, то феминитивы станут привычными и войдут в словари. Если же общество закономерно не выдержит такого уравнивания или будет завоевано другими обществами, где общественные роли самцов и самок двуногих человекообразных строго разграничены, то и тогда так называемые феминитивы вряд ли исчезнут. Они просто превратятся в ругательства, уже не содержащие в себе милой иронии, которую несут в себе ныне».
Источник фото:
Феминитивам приходится (и еще придется) нелегко. В том числе потому, что они выглядят не слишком-то изящно. Можно бесконечно искать симпатичный феминитив от слова «доктор», но все равно будут выходить холодная и безжалостная «докторша» или хамоватая «докториха». Я специально использовала определения – так как, увы, именно они пока что всплывают в голове при использовании этих форм. Разумеется, время подправит эти ассоциации. Но пока что даже лингвисты в замешательстве. И признают: в образовании феминитивов – огромное количество языковых подводных камней.
Александр Малышев, кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры медиалингвистики СПбГУ:
«С точки зрения русского языка с его богатыми грамматическими ресурсами появление феминитивов вполне возможно, но в то же время вовсе не обязательно. Речь в данном случае идет не столько о морфологии (поскольку языку самому по себе все равно, что в нем появляется, а что остается в виде так называемых потенциальных слов), сколько об изменениях в жизни общества. Женщины все более активно осваивают бывшие прежде мужскими профессии, все чаще занимаются тем, чем раньше не занимались. Разумеется, это требует осмысления как с социальной, так и с языковой точки зрения, то есть вопрос о феминитивах – вопрос социолингвистический. Если есть, например, профессия литератора, то почему бы не возникнуть обозначениям пишущих женщин: поэтесса, сочинительница, писательница и др. С общеязыковой точки зрения, это абсолютно естественный процесс, и активно продвигаемая ныне «авторка» – самое обычное слово в системе лексики русского языка. Однако феминитивы, как и другие случаи словообразования, – штука коварная, и обращаться с ними нужно аккуратно: некоторые из них могут обнаруживать исторически сложившиеся пренебрежительные коннотации суффикса («врачиха», «учителка», «мэрша», «редактресса» или «директриса»), содержать внутренний комизм («губернатрица», «хирургиня», «прокурорка», «клоунесса») или отсылать к считающимся не очень престижными профессиям (слово «врачка» похоже на «прачка», «коллежанка» – на «содержанка» или «служанка»), а также к просторечным словам-универбатам на «-ка» (типа «зачетная книжка» – «зачетка», ср. «адвокатка», «профессорка»). В некоторых случаях образование феминитивов затруднено в силу языковых или внеязыковых факторов: например, для слов «судья», «прозаик» или «старший лейтенант». Для преодоления подобных подводных камней требуется хороший языковой вкус. К слову, само понятие «феминитив» – это ведь слово мужского рода (и это вновь просто морфологическая данность русского языка). Словом, с позиции логики языка феминитивы не модный тренд, не жест и не способ борьбы за права, таковыми они становятся в процессе коммуникации, то есть функционирования языка. Приживутся ли они – предсказать непросто, поскольку это зависит от изменения общественного сознания, от признания их обществом в целом, а не какой-то его избранной частью, а это процесс небыстрый – в этом отношении мы живем в лингвистически очень любопытное время».
