Источник фото:
Так получилось, что не так давно я приобрела совершенно новый для себя опыт по адаптации ребенка к школе после детского садика. Нет, я и раньше благополучно сопровождала малышей через это сложное препятствие – как своих, так и относительно чужих: к моей помощи обращались чуть ли не все родственники и многие знакомые, которые сталкивались с этими проблемами. Но впервые мне довелось помогать ребенку, поступившему в школу после частного садика.Садик, судя по результатам, был великолепный: продвинутый, современный, с кучей собственных наработок в области подготовки ребенка к школе. В результате мальчик, который попал после него уже в мои руки, к 7 годам прекрасно читает, связно пересказывает тексты, свободно делает фонетический разбор слова. Его словарному запасу могут позавидовать пяти- и шестиклассники. Он свободно ориентируется в начальной математике: складывает, вычитает, знает отличия геометрических фигур. Лихо оперирует отдельными английскими словами, прослеживается даже что-то со связной речью.
В общем, малыш, как и садик, тоже на высоте – настолько, насколько вообще это возможно к началу первого школьного года. Более того, помимо курса в садике он прошел еще платные подготовительные курсы при самой школе – родителям это посоветовали опытные педагоги, чтобы ребенок 1 сентября приходил в уже знакомые стены и ничего не боялся. На это они потратили солидную, в общем-то, сумму денег (по 5 тысяч в месяц) и времени – занятия шли 2 раза в неделю по 4 часа.
Казалось бы, родители сделали все возможное, чтобы школа стала ребенку домом родным, таким же, как и садик, в котором их мальчик чувствовал себя психологически весьма комфортно.
А теперь угадайте с трех раз: оправдались их ожидания или нет? Опытные педагоги, равно как и мамы с детьми, уже прошедшие этот этап, ответят однозначно – нет.
Проблемы начались с первых же школьных дней. В ответ на вопрос «Ну что, нравится тебе в школе?» следовал регулярный ответ «Нет, не нравится. Хочу обратно в садик».
Родители относили это на сложности адаптации в новом коллективе, на то, что мальчик скучал по друзьям-приятелям из прошлой жизни. Однако дальше пошли уже более серьезные неприятности. Учительница, в классе которой было около 40 детей, вначале обращала на нашего героя мало внимания, что и неудивительно при такой наполненности класса. Однако вот уже который день в электронном дневнике и на ее страничке «ВКонтакте» висят весьма неутешительные замечания: «балуется, мешает другим детям, один раз даже пытался сорвать урок»...
В чем дело? Как яркий, талантливый малыш за две недели учебного года успел превратиться в потенциального хулигана? Ведь к другим мальчикам в классе вообще нет претензий! Неудивительно, что была вызвана «скорая помощь» в моем лице – для постановки диагноза и срочного принятия мер.
С диагностикой проблем не возникло. Достаточно было пообщаться с учительницей и с мамами других детей. Нет, не о мальчике – об общей обстановке в классе. Так вот, оказалось, что из 40 человек читать умеют пятеро, причем четверо едва перешли от слогов к связному чтению и делают это медленно. Из остальных 18 читают по слогам, прочие учатся складывать буквы в слоги.
Писать не умеет никто (наш оказался «в процессе», то есть опередил остальных месяца на два).
Складывать и вычитать в первом классе начинают далеко не сразу: вчерашние детсадовцы медленно осваивают первый десяток. Хотя с математикой в классе дело обстоит лучше, чем с чтением. Совсем не понимают предмета человек 5–6, и учительница именно им и уделяет основное внимание на уроке. Точнее, внимание достается всем, но материал дается в пределах понимания этой пятерки.
Итог: единственная эмоция, которая преобладает у нашего мальчика на всех школьных уроках, – скука. Притом что изначально он шел в школу с горящими от ожиданий глазами. Ему хотелось учиться, нравилось учиться, он собирался учиться, не прекращая ни на секунду.
Попытки выяснить ситуацию в других, параллельных классах той же школы привели к аналогичным результатам. Везде есть несколько продвинутых учеников, хорошо или отлично подготовленных к школе, везде им скучно. Везде они балуются на уроках или тихо и добродетельно бездельничают, не мешая учительнице возиться с другими, возможно, не менее умными, но гораздо более слабыми сотоварищами.
Вывод: скука продлится как минимум до конца первого класса, как максимум – до конца третьего, потому что скорость чтения, которую уже сейчас демонстрирует наш мальчик, школа должна обеспечить лишь к этому сроку. Я не думаю, что к этому времени у ребенка еще сохранится тяга к учебе. Все это время единственное, чего от него можно будет добиться, – чтобы он жил своей жизнью и не мешал классу трудиться в погоне за его сегодняшним уровнем.
Но это означает, что ребенок остановится в своем развитии, а то и деградирует. Способность и мотивацию к обучению вернуть через три года будет сложно. К тому же характер общения со сверстниками в классе также будет далек от оптимального. В худшем случае «знайку» станут травить. В лучшем – изолируют от широкого круга общения...
Собственно, такого рода проблемы возникали в школе всегда. Всегда были более продвинутые и подготовленные к обучению дети, были – менее. Какое-то время назад школа пыталась справиться с этим, тестируя детей и распределяя их по классам в зависимости от подготовки. Однако вскоре это запретили, посчитав дискриминацией и провоцированием коррупции. В итоге начальная школа сейчас ориентирована на работу с худшими учениками и совершенно не стремится развивать лучшее в лучших. Точнее, возможно, она и стремится, но, увы, не может.
Есть ли из этой ситуации какой-либо выход, приемлемый для родителей и для детей? Один есть, и это совершенно точно. Но он, боюсь, мало кому понравится. Самый естественный выход для детей, подобных нашему герою, – идти в… частную школу. Причем в класс, отобранный из детей, примерно равных друг другу по уровню подготовки. Только тогда можно будет обеспечить равномерное и поступательное развитие ребенка без провалов и опасных остановок на пути. Однако выход этот для большинства неприемлем: частные школы многим не по карману. Да и есть они далеко не в шаговой доступности к большинству малышей, поступающих в начальную школу.
Выход второй – притормозить обучение ребенка еще на стадии его подготовки в частном садике. Есть много занятий, развивающих интеллект и кругозор и в то же время не повторяющих обучение тем навыкам и умениям, которые обязательны к преподаванию в школе. Однако на это могут не пойти уже в самих садиках: их руководители, похоже, считают, что качество их работы оценивается как раз по тем критериям, которые характерны скорее для школы, чем для детского сада.
Может быть, пришла пора обсудить эту проблему – а она есть, и с нею сталкиваются многие, – пока это не стало сказываться на отношении к частным детским садам вообще? Уже сейчас школьные учителя начинают скептически относиться к детям, поступающим в начальные классы после частных детских садов. Несмотря на то, что эти дети показывают более высокий уровень подготовки, чем прочие, проблем учителям они создают немало. Репутация в наше время значит многое. Лучше сейчас как-то купировать эту проблему, чем пытаться решить ее, когда она станет уже общепризнанной.
А еще я бы инициировала общероссийскую дискуссию о проблемах ориентации обучения в начальной школе на худших и о негативном воздействии этого процесса на интеллектуальный потенциал страны.
Марина Глебова, журналист
