Наш портал «Аист на крыше», как известно, посвящен проблемам демографии, поиску решений сложнейших вопросов по увеличению рождаемости, снижению смертности, улучшению качества жизни, ее продолжительности, но это вовсе не значит, что мы зациклены на этих серьезных вопросах и не замечаем больше ничего вокруг. Нам интересны также и события, и люди, которые делают нашу жизнь ярче, разнообразнее. Тем более если есть возможность расспросить таких героев по нашей тематике.
К Сергею Рогожину мы обратились не случайно. Мало того, что он известный певец, солист групп «Форум», «АукцЫон», между прочим, экономист, так еще и примерный семьянин и заботливый отец. С точки зрения шоу-бизнеса это сочетание само по себе необычно. А с точки зрения нашего издания – пример для подражания.
Просматривая сотни интервью, которые дал Рогожин за свою жизнь, мы обнаружили, что тема секса в его жизни так и осталась нераскрытой. Нет, конечно, нас интересовали и его отношения в семье, и секреты воспитания ребенка, и роль музыки в жизни человека. Поговорить о музыке с музыкантом, конечно, – это очень важно, но все же, согласитесь, демография без секса – это полная бессмыслица.
Другое дело – как спросить об этом заслуженного артиста России. Тема очень деликатная, и к ней надо подходить осторожно: расположить к себе гостя, поговорить о том о сем, плавно подводя его к цели всей этой коварной затеи. В идеале вопрос о сексе должен быть последним, поскольку существует большой риск, что после него гость пошлет вас подальше и разговор закончится. Но с Сергеем Рогожиным сразу все пошло не так…
– Общеизвестно, что музыка оказывает благоприятное влияние на живые организмы. Они под нее хорошо доятся, телятся и, вообще, лучше растут. Замечали ли Вы на себе этот чудодейственный эффект?
– Я, например, без музыки практически не могу заниматься сексом. Наверное, это началось с общежития, где меня постоянно отвлекали посторонние звуки. Потом я даже стал специально покупать сборники типа Music For Love или «Музыка интимных ночей». То есть музыка для секса должна быть неагрессивной, лиричной, практически «энигматика». Она не должна отвлекать, но создавать определенное настроение. При этом не могу сказать, что я зависим от нее. Не подумайте, что если вдруг в самый интересный момент вырубится электричество, то и у меня все вырубится тоже. Не могу без музыки заниматься сексом.
Но не подумайте, что если вдруг в самый интересный момент вырубится электричество, то и у меня все вырубится тоже.
– Интересно, под какую же музыку был первый секс тогда?
– Не помню первый секс, какая была музыка, и была ли вообще. Но помню яркий секс! А было это так. Меня пригласили друзья в свое общежитие ЛИКИ (Ленинградский институт киноинженеров) в качестве диджея на 8 Марта. Мы со Светкой остались ночевать в отдельной комнате. А что такое общежитие, особенно в праздник? Везде шум и гам. И тут в соседнем помещении кто-то врубает магнитофон и начинается нереально красивая музыка. Я настолько одурел, что поначалу даже не понял, что человек поет на русском языке. Вот так я впервые услышал группу «Форум» и их замечательную песню «Улетели листья с тополей». Интересно, что тогда я уже выступал с «АукцЫоном», но, услышав «Листья», сказал: «Я буду петь в этой группе»!.. Прошло всего два года – и я стал солистом «Форума», а Светлана стала моей женой.
– Какие Ваши первые воспоминания о музыке вообще?
– Помню прекрасные молдавские песни. Поскольку сам я родился в Молдавии, то постоянно слышал румынские и молдавские коллективы. Моя мама работала в школе, так что я бывал на всех школьных вечерах, включая выпускные. Там играли настоящие группы, живьем, и было очень круто. Потом появился Дан Спэтару, который стал очень популярен после фильма «Песни моря». На меня его песни также сильно повлияли.
В детстве я пел все время. Меня никто заткнуть не мог! Как-то мы ехали в машине из Молдавии в Москву. Я, как обычно, голосил всю дорогу, и водитель сказал: «Надо же, какой у него слух!». Помню, я тогда подумал: «Чего слух – какой голос!». Мне тогда казалось, что слух есть у всех, что это само собой разумеющееся.
В детстве я все время пел. Меня никто заткнуть не мог!
Поэтому не удивительно, что в 6 лет я уже вышел на большую сцену. Тогда очень популярна в Союзе была песня «Оранжевое небо» в исполнении грузинской девочки Ирмы Сохадзе. А наши партийные руководители, видимо, посчитали, что в каждой республике должен быть свой поющий ребенок. По детским садам ходили специальные комиссии и отбирали талантливых детей. Ну и меня, конечно, сразу же заметили. Так что пришлось мне в 6 лет выступать на настоящем взрослом концерте.
Песню уже не помню, но что-то из серии, как я называю, «Не бойся, мама, я с тобой». То есть что-то про маму, про Родину. Зато отлично помню это непередаваемое ощущение сцены, как на меня направляли свет, как аплодировали зрители и как все поздравляли меня и родителей.
– Как-то пригодилось впоследствии это молдавское «музыкальное образование»?
– Продюсеру нашей молодой питерской певицы Екатерины Титовой как-то приглянулась молдавская песня «Голова моя в тумане». Она поется дуэтом, но там есть один вокализ мужской, который никто исполнить не мог. Долго партнера искали, пока про меня не вспомнили. Рогожин – молдаванин, пускай и поет! А песня действительно сложная.
Вообще, многие песни, которые я исполняю, как, например, «Летняя зима», ни разу не простые. Кажется, а… ерунда – два притопа, три прихлопа. Но когда ее начинают петь в караоке – просто караул. Она очень тесситурная – низкий куплет и высокий припев. Когда в 91-м году композитор Володя Сайко мне ее принес, у меня голос еще окончательно не сформировался, не такой мужской был. Помню, как в студии мучился над «Эту милую картинку ты придумала сама…». Надо было взять эту первую ноту, а она никак не бралась. Наверху в припеве все было в порядке, а нижняя в куплете не бралась вообще. Это сейчас – вышел и спел, а в то время – черта лысого! Пробовал поднимать все повыше, но тогда в припеве получалась уже такая горлодерня, что не дай бог каждому. Вот почему меня практически нет в караоке – «Летняя зима» да «Ревность». Впрочем, «Ревность» тоже та еще песня…
– Надо ли воспитывать человека музыкально?
– Как воспитывали дочь? Как прививали ей чувство прекрасного?– В человеке нужно воспитывать чувство прекрасного. И это не только музыка, живопись, литература или что-то еще. В человеке надо воспитывать позитивный образ мышления. Это делает его жизнь богаче, интереснее. Можно всю жизнь прожить, как унылое г…, а можно постоянно находить повод для восхищения. У меня установка: «Я пришел в эту жизнь радоваться!». Всем остальным говорю: «Плавок нету, на фиг с пляжа!». Если вы пришли в эту жизнь мучиться – идите мучайтесь, только подальше от меня. Я понимаю, что в жизни есть много неприятного, есть смерть, есть болезни и т. д. Но зачем еще привносить в нее свою угрюмую физиономию? А понимание прекрасного придает жизни осознанности. Однако многие живут только лишь по одной причине – потому что их родили. Других причин нет
У меня установка: «Я пришел в эту жизнь радоваться!». Всем остальным говорю: «Плавок нету, на фиг с пляжа!».
– Считаю, что задача родителя – обеспечить ребенку доступ к этому и дать возможность на первых этапах попробовать все. Она у нас занималась танцами, музицировала на гитаре, играла в театре «Зазеркалье», пела и в мюзиклах участвовала. Мы должны помогать детям учиться и что-то открывать для себя, потому что если желания нет, то заставить невозможно.
Мне за дочку не стыдно. Она очень развитая девочка. Она нашла себя в менеджменте и с огромным удовольствием занимается.
Воспитание – это, прежде всего, личный пример. Если будешь говорить ребенку «Не кури», а сам куришь даже не при нем, то он будет курить. То же самое и с прекрасным. Если ребенок не видит, что родители читают книги, ходят в театр, смотрят хорошие фильмы, то хрен ты ему чего привьешь!
Если ребенок не видит, что родители читают книги, ходят в театр, смотрят хорошие фильмы, то хрен ты ему чего привьешь!
У нас, например, очень читающая семья. Мы могли увлечься чем-то одним и передавать друг другу книги. Одно время очень увлеклись Акуниным. То есть все истории про Фандорина у нас проглатывались мгновенно… А поскольку не все можно было достать в те времена, то я на съемках, на гастролях постоянно по книжным ярмаркам бегал. И когда возвращался из поездок, меня первым делом спрашивали, что привез почитать. Я не успевал дочитывать книгу, как у меня ее вырывали из рук. И ребенок все видел, как мы дрались из-за книжек. Ребенок чувствовал, что есть жажда. Жажда чтения, чего-то нового, какого-то познания. Так что только личный пример!
– Может ли музыка как-то кардинально повлиять на человека?
– Я несу ответственность за то, что я транслирую. Важно твое целеполагание – какой месседж ты несешь. Гениальней Пушкина никто не сказал: «И долго буду тем любезен я народу, что чувства добрые я лирой пробуждал».
Музыка бывает разной. Я считаю абсолютным трэшем и тем, что может нанести вред психике, Мэрилина Мэнсона. Агрессивная музыка, звукосочетание, гармония, интервалы и, естественно, подача – за гранью добра и зла.
– Но он же не один такой…
– Ну и всех остальных туда же вместе с ним! Что б они все делали без Элиса Купера, которого я, кстати, уважаю?!
Музыка может оказывать негативное влияние в зависимости от того, на какую почву она ложится. К сожалению, моя дочь до сих пор увлечена Земфирой. А я ее не люблю ни как певицу, ни как творческую единицу. Хотя уважаю как профессионала и как человека, который многого добился в музыке. Я не люблю не только агрессивную музыку, но и депрессивную.
К сожалению, моя дочь до сих пор увлечена Земфирой. А я ее не люблю ни как певицу, ни как творческую единицу.
Как сказал в свое время Александр Запесоцкий: «Земфира отражает страхи подростков перед вступлением во взрослую жизнь». Отсюда все ее идиотские тексты типа «Я хочу повеситься. Фонарь, веревка, лестница». И это вдалбливается в головы подростков. А так получилось, что у дочки это совпало с периодом очень напряженных отношений с ее молодым человеком. Дочь сходила в первый раз на Земфиру и пришла совсем другая. Я за нее очень переживал.
Опять же, «Ревность». Мне столько людей говорят, что с этой песней связаны какие-то повороты в их жизни! Помню концерт, кажется, «Шлягер-91» в БКЗ. «Ревность» уже имела колоссальный успех. Куда бы мы ни приезжали, стадион хором скандировал «Ревность! Ревность!». Мы ее по пять раз исполняли. Причем песня-то не простая – не «Белые розы». Ее и за столом не споешь, а как-то она запала в людей.
Так вот, идет концерт, много цветов. Ко мне девчонки выстроились, как к мавзолею. Подходят, обнимают, целуют. И вдруг вижу, что в этой толпе мужик молодой, без цветов. А меня тогда уже маньяки осаждать стали, письма с угрозами писали. Так что я на концертах начал «поляну сечь». Ко мне с цветами бегут, а я смотрю, нет ли чего – боялся. Охраны никакой не было.
И вот смотрю я так с опаской на этого мужика, а он идет, и лицо у него такое решительное. Выходит на сцену, поворачивается к залу и вдруг становится на колени и произносит: «Ира, прости меня, я больше никогда так не буду»…
Так что «Ревность» имела колоссальное воздействие на людей. Но, слава богу, влияние оказывала положительное, и никто вены себе под нее не резал. По крайней мере, мне об этом ничего не известно…
– Да, возможно, «Ревность» не одну семью спасла. А на ваши отношения с женой музыка оказывала влияние?
– Чуть не разрушила. Моя жена одна на Украине рожала, потому что я в это время на гастролях в Дании был. Света этого долго не могла забыть. Наверное, до сих пор не простила, что я ее у роддома не встречал.
