Изображение с сайта
– Слушай, я не знаю, как ты это терпишь. Тебе необходимо установить какие-то рамки. После того как ты проводишь время со своей мамой, я потом страдаю чуть ли не всю неделю.
Мой муж говорил мне подобное каждый раз после того, как я проводила время со своей матерью. Сначала мне казалось, что он бредит, однако после того, как мама стала приезжать к нам домой и гостить дольше, чем один день, я стала понимать, о чем он…
Я росла с мамой. Отец оставил нас, когда мне было два года. Мы проводили много времени вместе, жили в одной квартире до самого моего замужества. А оно случилось, увы, не так рано, как хотелось бы.
Но все же случилось.
Я создала свою семью. Родила детей. И, казалось бы, жила в гармонии с собой и миром вокруг. И именно встречи с мамой удивительным образом сказывались на всем этом. На моем в общем-то размеренном и здоровом укладе жизни.
Мама – вампир
Стоило нам посидеть в кафе, как вечером я срывалась на мужа, стоило сходить в музей вместе с детьми, они тотчас начинали меня раздражать беготней, шумом и плохим поведением в целом.
И я думаю, что, скорее всего, дело было даже не в ней. А во мне.
И вот в какой-то момент мама начала ссылаться на то, что встречаться на нейтральной территории ей уже тяжело. Ей было за 60. Много ходить ноги устают, да и давление уже не то. Лучший выход – гостить у нас. И внуки при ней, и с уборкой можно помочь, и деньги на кафе и выставки тратить не нужно.
В принципе, резонно.
И вот она стала приезжать в понедельник, а уезжать в среду вечером. Или проводить у нас все выходные. Или детские каникулы. Целиком. И это же моя мама! Как я могла запретить ей приходить к нам в дом или просить уехать до того, как муж вернется с работы?! Нет, нет и еще раз нет. Так поступать было нельзя. Ну… По крайней мере, тогда я думала именно так.
И вот ее визиты стали нашей новой реальностью. Детям с ней было очень комфортно, а вот мужу и мне... Кхммм. Нет.
Каждый раз, когда она покидала наш дом, я садилась на диван и выдыхала с облегчением. А точнее, даже не так. Я садилась на диван и понимала, что из меня высосали все соки. Чудовищная усталость вперемешку с чувством собственного ничтожества. Раздражение и злость.
Все, что я срывала впоследствии на муже.
Мне не хотелось, чтоб она приходила вновь, точнее, мне не хотелось, чтоб она оставалась у нас надолго. Мне было стыдно за это. Стыдно даже за свои мысли. Но я ничего не могла с собой поделать.
Негодование копилось. А этого допускать, скажу как эксперт, категорически нельзя.
На самом деле мои отношения с мамой были странными с самого детства. Как я уже говорила, она растила меня одна. И меня одной для нее было слишком много. Она всегда говорила мне, что я слишком громко говорю, слишком много смеюсь, что у меня слишком много друзей, чего, по ее мнению, не бывает, что я слишком часто сюсюкаюсь (!) с котом и слишком МАЛО читаю и развиваюсь. Сплошные слишком.
Но удивительным образом, когда я ушла из зоны ее контроля, ей стало катастрофически меня не хватать. Полагаю, просто пропал объект для демонстрации собственной власти.
Критической точкой в наших с ней отношениях стал вопиющий случай. Случай, когда мой так называемый дедушка, ее отчим, ни с того ни с сего продемонстрировал 15-летней мне свои половые органы.
Я была шокирована. Раздавлена. Испугана. Но мама просто отказалась меня слушать и тем более мне верить. После того случая я не могла приходить в дом к ее родителям и всячески этого избегала. Прости Господи, я даже не расстроилась, когда умер дед.
Я сжалась, как улитка в панцире, и продолжила свою жизнь в нем. Я понимала, что в случае чего-то страшного меня не защитит даже родная мать.
Изображение
Условие от мужа
После очередного ее визита к нам в гости, затяжного визита, у меня началась страшная крапивница. Все тело покрылось красными волдырями. Зуд и боль. Поднялась температура. Я почти потеряла сон. И я знаю, что это было на нервной почве.
Муж тогда поставил мне условие: либо я разбираюсь с матерью сама, либо он сделает это за меня. Наша семья действительно была под угрозой.
– Так невозможно. Это какая-то порочная связь. Расставь границы, ты что, сама не понимаешь, к чему это все ведет?
И он был прав. Чертовски. Это настоящий подарок небес, когда рядом появляется кто-то, кто в состоянии трезво оценить нездоровые отношения двух близких людей со стороны.
Я пыталась держать рот за замке. Я пыталась быть в хороших отношениях со своей матерью. Но она совершенно не пыталась быть в них со мной. Едкие комментарии о том, какая толстая я стала. Бестактные замечания о том, как грязно в моем доме и как омерзительно ест мой муж. Как я не занимаюсь детьми и как много я трачу денег на тряпки. Какие глупые у меня подруги и как долго я вишу на телефоне. Если бы кто-то ее послушал, не зная, кто я такая, этот кто-то подумал бы, что ее дочь – жирная, ленивая, тупоголовая свинья. Не иначе. И, кстати, думаю, таких кто-то немало среди ЕЕ ПОДРУГ.
Но я действительно была тупоголова. Вместо того чтобы сразу очертить границы и расставить точки над i, я сидела с закрытым ртом и покрывалась потом от злости, ожидая, когда она наконец уйдет. А ведь я рисковала собственным браком!
Когда мои дети стали достаточно взрослыми для того, чтобы понять, что между их мамой и бабушкой происходят страшные вещи, я решила действовать. Я не могла подвергать их этому психологическому давлению. Этому риску. Они видели, как я плачу и как ругаюсь с их отцом. Видели, как я несчастна после каждого ее визита к нам.
И ведь я подавала им просто ужасный пример! Я всегда учила их, что о своих чувствах надо говорить, что таить злобу и обиду внутри себя плохо и вредно, а сама… покрывалась красными волдырями от того, что элементарно не могла разобраться с собственной матерью!
Не иметь образцово-показательных отношений с кем-то из своей семьи – это нормально. Не испытывать определенного вида чувств к определенному человеку, даже если этот человек ваша мать, – это нормально. Не нормально бесконечно травмировать себя, боясь травмировать кого-то другого.
Я просто начала говорить. С ней. Прямо. Я стала говорить, что мне не нравится, когда она делает мне замечания, и стала говорить, что нам неудобно проводить с ней все выходные. Я перестала бояться говорить о неуместности ночевок у нас. И перестала ПЛЯСАТЬ ПОД ЕЕ ДУДКУ.
Ждать, что токсичный, ядовитый человек изменится, – это все равно что самому выпить яда, а потом надеяться не умереть.
Я ничего от нее не жду. Я просто выстраиваю свою жизнь, чтоб мне было хорошо и спокойно. Мне, моим детям и моему мужу.
***
Я стараюсь концентрироваться на позитивных моментах, которые, конечно же, тоже есть в нашем с мамой общении. Минимизированном общении. Я не могу исключать ее из своей жизни полностью, так как, какая бы она ни была, она моя мать. К тому же я понимаю, что, сделай я так, я бы подвергла себя страданиям. Меня бы мучили совесть и чувство вины. А еще она бабушка моих детей. Она их любит и ведет себя с ними не так, как когда-то со мной.
Однако если я замечу что-то нездоровое и неприятное относительно сына и дочки, я прекращу это общение в тот же день. Потому что дети – мой главный приоритет.
