Бывают моменты, когда я не хочу быть мамой. Я вымоталась до дна. Я каждый день с утра и до поздней ночи забочусь, отвечаю на вопросы, обнимаю, играю, контролирую, выдерживаю эмоции, дую на разбитые коленки, отвечаю на бесконечные «Почему?», пытаюсь при этом успеть сделать миллион дел по дому и работе. Я лавирую между трудностями и иногда ломаюсь. В эти моменты я сажусь где-нибудь на кухне, обхватывая голову руками, и внутри стучит: «Я больше не хочу быть мамой, я не хочу быть женой, я вообще больше не хочу быть взрослой и что-то решать». Слёзы капают на стол, дети дёргают за рукава, а реальность смыкается над головой, погружая меня в тяжёлую безысходность: «Ничего уже не изменить. Я вляпалась по самые уши, легче не становится и, похоже, никогда не станет…»
И в эти моменты только садист может мне предложить попробовать разглядеть в детях маленьких и нуждающихся существ. Если бы кто-то в такие минуты сказал бы мне: «Они же маленькие, ты им нужна, они просто дети, нужно уметь принимать взрослые решения, и вообще, радуйся, пока они маленькие, скоро вырастут, ещё скучать будешь и т. д.», – вот честно, я бы этому до безумия смелому человеку хребет сломала, потому что в такие моменты маленькая я!
Да, мне кажется, это важно признавать и замечать, что я – взрослая 33-летняя женщина – в определённые моменты могу рассыпаться и стать маленькой девочкой, которая не справляется и плачет. Что как-то так в моей жизни происходит, что я попадаю в ужасную боль и мгновенно рушусь до состояния ребёнка, который не может ничего решать. Мне кажется, очень важно замечать, что в жизни так бывает, обнаруживать себя скрюченной на полу или забившейся в угол, когда весь мир большой, а ты крохотная, но весь этот мир лежит только на твоих плечах. Признавая это, мы освобождаем внутри себя пространство для того, чтобы увидеть, каким образом эта ноша оказалась с нами.
В моей истории это связано с ответственностью и очень хорошей девочкой, которая пыталась всем сделать хорошо: не расстраивать маму и заботиться о её чувствах, не расстраивать учителей, не раздражать одноклассников, не надоедать друзьям и подружкам, а ещё помогать всем и быть очень милой. А это невозможно, но встретиться с этой безысходностью ребёнку очень страшно, поэтому я старалась изо всех сил делать всё хорошо, чтобы было больше шансов на любовь.
Я совсем недавно заметила внутри себя эту растерянную девчонку, она уже давно не играет в куклы и вообще до невероятности взросленькая. Такими девочками гордятся мамы, такие девочки очень хорошо воспитаны, тихи и милы. Вот только плечи ссутулены, глаза на мокром месте и она всего боится. И я встречаюсь с ней каждый раз, когда в моей уже взрослой жизни я также по инерции стараюсь быть милой, ответственной и очень взрослой, нести не свою ношу. Встречаюсь за тем самым кухонным столом, когда слёзы большими каплями капают прямо в хлебные крошки. Тогда давным-давно эти слёзы были никем не замечены, спрятаны ото всех, потому что показывать их было небезопасно.
Давать место этим слезам – уже новый опыт. Говорить себе: «Малыш, ты сделала всё, что в твоих силах, и остальное уже не твоя ответственность. Твои дети вырастут со своими психологическими травмами, но только их ответственность в том, что они захотят с ними сделать дальше. Ты уже давно всем доказала, что ты хорошая девочка, осталось поверить в это самой».
