Тема непростая, тяжёлая… Для некоторых – настолько, что они предпочитают вообще не брать её в голову, уверить себя: в нашей семье такого уж точно произойти не может! Но разве зажмуривание способно уберечь от опасности? Вопрос, разумеется, риторический. Даже при том, что какие бы мероприятия по предотвращению саморазрушающего поведения несовершеннолетних сегодня ни предпринимались, ситуация не улучшается. Скорее даже наоборот. В последние годы частота случаев самоубийств 10–14-летних достигла четырех случаев на 100 тысяч человек в год, а среди 15–19-летних 20-ти. Причём нередко это происходит, что называется, «в массовом порядке», подростки – и в России чаще, чем в какой-либо другой стране мира, – уходят из жизни целыми группами.
Шокирующие новости о детских суицидах СМИ сообщают с пугающей регулярностью: – выпускник школы покончил жизнь самоубийством после того, как провалил ЕГЭ по истории...
– 13-летний мальчик повесился после развода родителей…
– девочка-подросток выбросилась из окна, оставив записку: меня дразнят одноклассники...
Педагоги, психологи, суицидологи, психиатры в один голос твердят: ребенок, считая, что смерть – нечто вроде длительного сна или способа попасть в иной, прекрасный мир, пытаются избавиться от переживаний, уйти от трудностей. И при этом все специалисты признают: на самом деле тема добровольного ухода детей из жизни изучена более чем недостаточно, а бороться с тем, чего ты не понимаешь, как известно, крайне трудно. Поэтому «Аист на крыше» обратился к болгарскому учёному, который занимается проблемой детских самоубийств на протяжении многих лет, – доктору психологических наук, профессору кафедры общей, экспериментальной и генетической психологии Софийского университета Ивану Тоневу Димитрову.
Интервью с Иваном Тоневым Димитровым
– Когда случается такая трагедия, все начинают обвинять друг друга: родители – школу, школа – семью и все вместе – общество. Но кто же в действительности виноват?
– Прежде всего, должен сказать, что, проводя эмпирические исследования по всему миру, я пришёл к выводу: проблема носит сегодня эпидемический характер, причём в особенности – в технологически и индустриально развитых странах. Особенно тревожно то, что среди совершающих попытки самоубийства появляется всё больше 10–14-летних. А почему это происходит – вопрос крайне непростой.
Кстати, долгое время деструктивное поведение считалось заболеванием, подводилось под название «суицидная болезнь», и ею занимались преимущественно психиатры. Теперь, когда ВОЗ разработала Международную классификацию болезней, над проблемой детских самоубийств стали работать психологи и педагоги. Большинство авторитетных учёных, пытаясь выяснить, почему дети уходят из жизни по собственному желанию, ставят сегодня на первое место депрессию, а на второе – реакцию на условия жизни.
– То есть причины детских самоубийств совпадают с мотивами взрослых суицидантов?
– Некоторые исследователи именно так и считают, однако я с таким подходом не согласен и полагаю, что этот миф необходимо преодолеть. Суицид среди детей, подростков и юношей имеет иную подоплёку. Подобные случаи чаще всего вызваны причинами отнюдь не психопатологической, а социально-психологической и нервно-психической природы. Даже мало-мальски зная характеристики этого возраста, можно считать детское суицидальное поведение индикатором глубокого болезненного перехода от детства к зрелости. С тем, что данный период действительно бывает крайне болезнен, невозможно не согласиться, и существует немало социальных факторов, которые его ещё более отягощают. Среди них с особой деструктивной силой воздействует на ребёнка потеря близкого, значимого для него человека, особенно если тот уходит из жизни через суицид. Однако речь может идти не только о смерти одного или обоих родителей, но и об их разводе или вызванном теми или иными причинами эмоциональном дистанцировании.
– Получается, что виновники детских самоубийств – родители?
– Всё не так просто. В последние десятилетия психологи, которые ранее сосредотачивались на изучении внутренних факторов, перешли к анализу внешних, в частности, стали обращать особое внимание на структуру семьи. И, определив особо частые симптомы, заговорили о распаде традиционных семейных ценностей.
Чем отличается традиционная семья от современной? Ответ очевиден: сплочённостью, солидарностью, взаимностью, а также строгим распределением ролей и обязанностей. Приведу в качестве примера Болгарию, где семья и дети испокон веков считались главной ценностью жизни и практически любой ребёнок имел поистине королевский статус.
Что мы имеем сегодня? Болгария потеряла 22 процента населения, в первую очередь людей репродуктивного возраста. Мы занимаем в Евросоюзе первое место по потере человеческого потенциала, это уже само по себе является крайне тревожным показателем, но, следует признать, далеко не единственным. В стране высокий уровень безработицы, люди с большим трудом адаптируются к социально-экономическим и политическим переменам. Отсюда – социальная дезинтеграция, децентрализация социальной среды, а это, разумеется, не может не отражаться на семье как таковой. И результат налицо: семейная солидарность – в прошлом. Чувство сопричастности к проблемам близких – тоже. В семье быстро угасает чувство общности и взаимной ответственности, усиливаются индивидуалистические императивы. Следствием всего перечисленного становятся бездуховность и безответственность, что, в свою очередь, приводит к тому, что ребёнок теряет королевский статус, о котором я говорил.
– Всё это характерно, увы, не только для Болгарии, но, господин профессор, мы слышим и о трагедиях во вполне благополучных семьях…
– Верно. Специалисты, проводя исследования, приходят к выводу, что причиной детского суицидального поведения чаще всего является совокупность не одного, а целой группы факторов, приводящих к тому, что мысль о смерти становится для ребёнка, подростка или юноши очень привлекательной.
Среди мотивов нужно, в частности, выделить переживаемое детьми-суицидантами смущение, вызванное происходящими с ними физиологическими метаморфозами. По крайней мере, именно так реагируют многие девушки на своё тело. Казалось бы, у них всё хорошо в школе, нормальные отношения с родителями и прекрасные – со сверстниками, однако закрадывается мысль: я толстая! Это недовольство своим внешним видом постепенно принимает навязчивый характер и в конце концов становится достаточным основанием для того, чтобы предпринять попытку самоубийства.
Источник фото:
– Боюсь, немалую роль в таких ситуациях играют «идеалы красоты», о которых они слышат на каждом шагу…
– И особенную роль в этой ситуации играет Интернет, который для некоторых детей и юношей стал уже параллельной школой и даже чуть ли не параллельной семьёй. А психологам очень хорошо известно, насколько подростки и юноши беспомощны перед данным социальным явлением. Однако валить всё на массовые средства коммуникации тоже не стоит.
Во многих случаях причиной суицидального поведения становится интимная сфера, прежде всего расставание с любимым человеком.
Следующий вариант: в 12–13 лет подростки борются за независимость от опекающих их взрослых и, как следствие, бросаются в объятья группы сверстников, которая зачастую ещё более авторитарна, чем родители.
– Не то слово! Не так давно по России прокатилась волна суицидов, спровоцированных так называемыми «группами смерти»…
– К слову сказать, девушки чаще перенимают опыт самоубийства, чем юноши, но у молодых людей такие попытки в значительно большем числе случаев заканчиваются уходом из жизни. Правда, если суицид мальчика удаётся предотвратить, он вряд ли повторит подобный эксперимент, а женщины в течение жизни нередко прибегают к подобным способам решения своих проблем неоднократно.
– Ситуация страшная. Но неужели нет способов её переломить?
– Прежде всего, нельзя закрывать на неё глаза. Нужно больше и чаще обращать внимание на то, что по-настоящему болит. К примеру, следует всерьёз реорганизовать работу психологов в школе. Сегодня в Болгарии такие специалисты задействованы лишь в половине учебных заведений, а нужно, чтобы они были во всех. Более того, я считаю, что школьные психологические службы должны функционировать по принципу консилиума, к которому следует привлекать педагогов, социологов, социальных работников. В превентивной работе с подростками-суицидантами к каждому ребёнку необходим индивидуальный подход, в котором специалисты должны учитывать, что основная причина детского деструктивного поведения – несовпадение между внутренним и внешним миром.
Но и это, конечно, не всё. Человек не был первым, кто открыл форму совместного сожительства как возможность продолжать себя. Сегодня далеко не все согласны с мыслью, что семья является одним из чудес природы, и некоторые деятели принялись настойчиво, наступательно деформировать, разрушать семейные ценности. К чему это может привести, я думаю, предугадать несложно. Поэтому, привлекая знатока человеческой психики Льва Толстого, хочу ещё раз повторить его слова: «Счастлив тот, кто счастлив у себя дома»…
