Иногда я вспоминаю себя до детей. Тогда я была молодой женщиной, у которой было много увлечений и планов на жизнь. Книги, фильмы, тишина моего дома, воплощение планов. Во всём этом было столько моих желаний и проявлений. Жизнь и правда полностью принадлежала мне и шла в том направлении, которое я указывала. И пусть я была молодой студенткой с мизерной стипендией или лаборанткой с небольшой зарплатой, в моём доме было много маленьких статуэток, бархатной темноты по вечерам и любимой музыки. Это было моё богатство, сращенное с сердцем. Я осторожно впускала в этот мир людей, один из них, влюбившись в эту атмосферу, остался рядом со мной навсегда. Так началась моя семья. И я правда думала, что дальше буду так же строить свой мир из самого своего сердца, пока в моей жизни не появились дети. А с их появлением я стала постепенно пропадать…
- «Вам нужно есть больше белка, это полезно для ребёнка. Ну и что, что не вкусно, а вы заставляйте себя», – говорила моя гинеколог.
- «Не сиди нога на ногу, это вредно для плода», – поправляли мои ноги коллеги по работе.
- «Побольше гуляй, пей меньше воды, тебе надо сесть на диету, а то ребёнку тяжело», – говорили мне.
Все разговоры вдруг стали вертеться вокруг моего живота и того, кто жил в нём. Мои желания постепенно растворялись и стирались, смешивались с полезностью для моего будущего ребёнка и со временем исчезли совсем. Я превратилась в резервуар с ценным грузом внутри. Мои желания? Мои потребности? Да, но только если они совпадали с гипотетической полезностью для пузожителя. Как-то раз я пожаловалась на нелёгкую беременную долю маме, на что она сказала мне: «Привыкай, теперь ты не принадлежишь себе».
Я готовилась к рождению сына. Кроватка с бортиками, удобная коляска, убрать подальше статуэтки, книги повыше, академический отпуск в институте... А затем: «Не жалей себя, не кричи, думай о ребёнке, забудь о себе», – под гимн требований прекратить заботиться о себе, перестать себя жалеть родился мой первый сын и родилась я, как мать. А затем по накатанному, но непонятному и противоестественному для меня сценарию я начала исчезать окончательно.
- «Нужно больше гулять с ребёнком. Вам нужно есть больше молочного, а то молоко пустое будет. Пусть спит в кроватке, ну и что, что вам спать охота, вы для чего ребёнка родили?!» – так я столкнулась с медсестрой из детской поликлиники.
Теперь моё здоровье и благополучие волновало всех только в контексте благополучия ребёнка. С самого начала беременности и после родов моё тело интересовало окружающих только как резервуар, как приложение к ценному грузу – ребёнку. Куда пропала я?! В какую пропасть канул мой мир?!
- «Я хочу учиться, хочу работать, хочу рисовать».
- «А как же ребёнок?! Вот родила, теперь о себе забудь!»
Сначала нужно, чтобы этот маленький человечек был накормлен и сыт, чтобы он был ухожен и чист, а потом только ты, если тебе останется ресурсов, времени и сил. Моя подруга прекрасная художница с 2-летним сыном, теперь она рисует по ночам, часто не успевает вовремя сдать работу к конкурсу. Краски – её жизнь, и теперь она отложена сильно на потом, а может быть, навсегда.
Как часто я слышу от мам с потухшими глазами: «Я уже не помню, когда чего-то по-настоящему хотела». Всё им, всё детям – а для себя по остаточному принципу. Как тогда, в мареве родовой боли, в ушах застыли эти слова: «Забудь о себе, думай только о ребёнке!».
И в каком-то смысле материнство действительно самопожертвование. Грудного ребёнка не бросишь дома одного, чтобы угнать в поход на неделю. Нужно быть с ним, носить на руках, утолять плач и детскую боль в тёплых материнских руках. Но ребёнок не может быть ценнее матери по определению, потому что именно за счёт этой мамы он и существует! И материнство не должно сопровождаться этой пресловутой кислородной маской, которую поочерёдно надо на кого-то надевать, а должно быть жизнью, где есть место для всех, но в первую очередь для матери.
Мы так старательно пытаемся создать идеальный мир для своих детей, что отвергаем и отрицаем свою простую человеческую жизнь, в которой нам когда-то было хорошо. И детям правда все равно, какого качества их ползунки, они переживут баночное пюре и 1 час мультиков в день. Но они на 100% будут страдать без наполненной матери. Все эти прогулки по часам, экопродукты, развивающие занятия, раннее чтение, английский в три года останутся безликими картинками без живых материнских глаз. Мы живём, когда у нас есть место для наших потребностей, нашей жизни, интересов. Без этих вещей существуют только хорошо отлаженные, трудоспособные роботы... Да что там, через 20–30 лет, когда дети окончательно отделятся и уйдут жить своею жизнью, что останется у нас?! Будем ли мы у самих себя?!
