Называя нас антиабортниками, наши оппоненты легко жонглируют этим термином, выставляя пролайферов однобокими и ограниченными сумасшедшими. Полемика вокруг этого вопроса давно уже требует правильной расстановки акцентов, считает профессор нью-йоркского университета Фордхэм и член правления организации «Демократы за жизнь» Чарльз Кэмоси. Спор об абортах – это во многом спор о языке и терминах, которые мы употребляем, потому что именно слова определяют суть явления.
Ниже мы приводим эссе Чарльза Кэмоси из издания The New York Times.
«Пролайфер» – это не то же самое, что «антиабортник»
Я «за» жизнь. Я защищаю права матерей, права детей, включая нерожденных, а также права других уязвимых слоев населения. Я хочу видеть, что в стране принимаются законы, поддерживающие эти группы людей. Именно это делает меня пролайфером!
Именно потому мы говорим «нерожденный ребенок» или «ребенок в утробе матери», а не «плод». В разнице между этими формулировками – глубинный смысл. Убить ребенка или избавиться от плода – это совершенно разные вещи.
Многие люди, а вместе с ними и ведущие новостные агентства страны не считают нужным называть меня «сторонником жизни». Они используют исключительно термин «противник абортов» или «антиабортник». Этот ярлык закрывает двери передо мной и другими активистами. Тем самым нас просто объединяют в группу одержимых фанатиков, что, разумеется, совершенно не так.
В последние годы сторонники права на аборт и вовсе перешли от использования нейтральных выражений, таких как «выбор», «право женщины» или «независимость», к «новому», «позитивному» языку абортов, кричащему и бросающему вызов современному обществу.
«Прокричи о своем аборте»
Американская организация «Спланированное родительство» (Planned Parenthood. – Прим. ред.), которая активно поддерживает аборты, предлагает говорить и рассказывать о них как можно больше, уделяя особое внимание правильному подходу к процедуре аборта и даже «заботе» о ней. Информация подается настолько мило, что создается впечатление, будто речь идет о чем-то добром и совершенно безобидном.
А вот известная телеведущая Опра Уинфри и вовсе в своей передаче представила публике хештег #ShoutYourAbortion, что переводится на русский язык как «Прокричи о своем аборте». Люди без зазрения совести и стыда выкладывают в социальные сети истории о том, как они избавились от ребенка. Посты обязательно снабжаются большим количеством деталей и подробностей и собирают тысячи лайков и комментариев со словами поддержки.
Также трудами «сторонников права на аборт» в США появились рекламные щиты, на которых гордо красуется: «Аборт – это семейная ценность».
Источник фото:
Политика двойных стандартов
Что касается сторонников сохранения жизни ребенка, ситуация с их интересами складывается кардинально другим образом. Так, например, редакция The New York Times в одной из статей использовала следующее определение – «скопление клеток, которое еще не превратилось в жизнеспособное человеческое существо». Именно так они именовали ребенка в утробе матери, которого пролайферы привыкли называть «нерожденным ребенком».
Подобный язык игнорирует тот факт, что каждый человек на земле когда-то был «скоплением клеток, еще не превратившимся в жизнеспособное человеческое существо». Этими словами они маскируют очевидные вещи – во время большинства хирургических абортов у детей уже начинает развиваться мозг и биться сердце.
Сегодня язык сторонников абортов направлен на то, чтобы скрыть правду: «ткань», «паразит», «часть женщины» и «потенциальная жизнь» – это только некоторые из их терминов. На наш взгляд, даже слово «плод» антигуманно.
Если же мы говорим о ребенке не в контексте аборта, разве мы станем называть его такими словами? Разве акушерки говорят роженицам «ваш плод»? Разве друзья дарят еще не появившемуся на свет «плоду» подарки? Разве родственники приходят на смотрины «плода»? Разве мама чувствует, как у нее в животе толкается «плод»? Разве известные в мире телеканалы станут в своих эфирах рассказывать о новых методиках дородовых операций на органах «плода»? Нет, нет и еще раз нет! Во всех этих случаях у мамы есть ребенок и она с ребенком! Когда женщина готовится к родам, она ждет именно ребенка, а не «плод». И это самая настоящая политика двойных стандартов.
«Новый» язык, или Истребление справедливости
Этот «новый» язык направлен на то, чтобы скрыть любые достоинства слабых и лишить всякой силы и без того уязвимые группы людей. Папа Римский Франциск назвал эти изречения «языком для вычеркивания ненужных». Очевидно, что «ненужные» здесь – это не родившиеся по воле родителей дети.
Папа Франциск резко высказывается против абортов, а также уделяет внимание другим, так называемым «ненужным» слоям населения. Активисты организации «Демократы за жизнь» провели свое исследование, чтобы понять, как вышеописанный «новый» язык влияет на эти группы людей – тенденция более чем печальная. Расовые меньшинства, инвалиды, старики, мигранты, беженцы и заключенные, в соответствии с последними языковыми тенденциями, фактически считаются «недолюдьми», «паразитами» и «дефективными единицами общества». Все чаще они воспринимаются как предметы, объекты или вещи, все реже – как люди.
Чарльз Кэмоси пишет в своем эссе о последних шагах Белого дома в борьбе с незаконным пресечением границ. Он описывает, как у мигрантов насильно отбирали детей, чтобы впоследствии использовать их в качестве «предметов манипуляции». Иначе говоря, страдания одних семей ставили в пример другим. И это все – для сдерживания потока людей в сторону США.
Епископ Даниэль Флорес из Браунсвиллской епархии по этому поводу сказал следующее: «Дети не могут быть инструментом для политиков, потому что прежде всего они дети».
Желая сохранить справедливость для всех слоев общества, нужно не подыгрывать политикам, а противостоять разделению на «нужных» и «ненужных». По мнению Кэмоси, использование «нового» языка с его терминами – это прямой путь к разрушению всякой справедливости. Ведь именно предвзятость – главное оружие против слабых.
